Солнце Полуночи.

[ladymirta]

Нашла в инете 17ую главу "Солнце Полуночи".
Не Стефани Майер, конечно, но тоже ничего.

Глава 17
Охота

Элис ждала меня на стоянке, нетерпеливо топая ножкой. Молча мы сели в машину, и «вольво» рванул с места, уже на парковке набрав допустимую скорость. Я жал на педаль газа, мало заботясь о том, что подумают окружающие. Сейчас я отчаянно боялся одного: передумать и вернуться назад, к Белле.
До дома Свон мы доехали, не произнеся ни слова, – я мысленно был погружен в последние минуты, которые я провел рядом с ней. Я видел ее расстроенные глаза, когда мне пришлось встать и уйти от нее. Я чувствовал, как тяжело нам обоим покидать друг друга даже на короткие промежутки времени. Я расстался с ней меньше пяти минут назад, и все во мне уже жаждало снова увидеть ее.
Элис молча сидела рядом, глядя в окно. Я был благодарен ей за эту тишину, позволившую мне немного прийти в себя и справиться с расстроенными чувствами.
Припарковавшись около дома, я взглянул на сестру.
- Подожди меня здесь, пожалуйста.
Она взглянула на меня с лукавой улыбкой.
- Тебе точно не нужна моя помощь?
- Ты считаешь, что у меня настолько плохо с обонянием, что я не найду ключ от пикапа?
Элис слегка приподняла бровь, безмолвно призывая меня к действию.
Уродливый доисторический динозавр, который Белла называла своим автомобилем, стоял на своем обычном месте. Я с презрением прошел мимо него – эта помойка на четырех колесах давно должна была ржаветь на свалке. Мне стоило подумать о том, какая машина больше подойдет моей девушке с ее хрупкостью и незащищенностью.
Моей девушке… Я с наслаждением произнес это еще раз про себя. Моей…
Я привычно поднялся в ее дом через окно.
Ее комната при свете дня выглядела немного по-другому, но запах, дразнящий, будоражащий мое сознание, вновь наполнил легкие. В отсутствие Беллы он был более легкий и невесомый, и нисколько не утратил своей притягательной силы.
Мне не стоило думать сейчас об этом.
Мне нужно было найти ключ от ее пикапа.
Я медленно и внимательно втянул воздух. Дом был пропитан тысячами различных запахов, но мне среди них нужен был только один. Металлический, с легким оттенком ржавчины – как и тот четырехколесный кошмар, который он приводил в движение.
В доме было полно запахов металла – я сразу отмел комнату Чарли, ванную, и лестницу на второй этаж. Какие-то ключи валялись в коридоре на зеркале, но нужного мне среди них не было. Где она могла его оставить? Учитывая ее небольшую любовь к порядку, вероятнее всего, бросила в первом попавшемся месте. Вот он! Стоп!
Я почувствовал нужный мне аромат около кухни: он стал более острым из-за окружавшей его влажности. Влажности? Мой взгляд упал на стоявшую на кухне стиральную машинку, где в кучу было свалено грязная одежда. Водолазка, которая была на Белле вчера, джинсы… Я легко обнаружил ключ в одном из карманов. Ее вещи все еще хранили ее неповторимый запах, и я не в силах удержаться, собрал ткань в руке и поднес ее к лицу.
Я знал, что я держу в руках простую тряпку. Обычные джинсы, купленные, вероятно, в торговом центре с подружками во время вылазки за покупками. Чуть-чуть потертые от времени и неоднократно стиравшиеся – это ощущалось по небольшой отдушке от ткани. Но в эту секунду я завидовал этому ничем не примечательному куску ткани в том, что он мог беспрепятственно каждый день касаться кожи Беллы. Ее белой, ароматной, почти полупрозрачной кожи. Бездумно касаться там, где я даже мысленно не мог позволить себе прикоснуться. Обвивать ее ноги, изящные, тонкие, запросто пряча самые потаенные и соблазнительные изгибы ее тела.
От посторонних глаз.
От моих глаз.
Я почувствовал, как у меня задрожали руки.
Мне безумно захотелось провести пальцами по ткани, будто желая ощутить еще хранящееся в ней человеческое тепло. Я старался не рисовать себе картину того, как эти джинсы соскальзывают с ее тела. Я не знал, суждено ли мне когда-нибудь увидеть это наяву… В реальности, а не в мечтах, не отрываясь смотреть, как Белла раздевается передо мной, снимая ненужную одежду. Вот я сам помогаю ей ее снять, скользя пальцами по ее теплой коже. Медленно, осторожно, почти сходя с ума от предвкушения…
Мне с трудом удалось справиться с желанием схватить эти джинсы и унести их с собой. Подобно мелкому воришке, спрятать их как самое дорогое сокровище и иногда, тайком от всего мира, доставать и вдыхать этот единственный в мире аромат, сделавший их столь притягательными для меня. Когда-нибудь, возможно, они станут для меня единственным напоминанием о времени, проведенным рядом с Беллой…
-Эдвард?
Элис! О нет, я совсем забыл о ней!
Сестра уже стояла рядом со мной и, многозначительно подняв бровь, протянула руку.
Чувствуя себя полным идиотом, я молча отдал ей ключ.
- У тебя есть еще 10 минут, пока я отгоню ее пикап и вернусь.
Я аккуратно положил джинсы Беллы обратно в машинку.
- Элис, подожди!
Я вырвал из маленького блокнота листок бумаги и написал там два слова. Маленькую весточку от меня, напоминающую Белле о моей просьбе и мой знак того, что она значит для меня.
«Будь осторожна!»
- Я прошу тебя – оставь это у нее в салоне.
Сестра кивнула и осторожно поинтересовалась:
- Ты хочешь еще немного побыть здесь?
- Лучше возвращайся сразу домой. Я буду ждать тебя в гараже.
Нужно было побыстрее покинуть этот дом. Иначе мучавший меня запах самой совершенной крови на свете точно заставил бы мое обессилевшее от отчаянного сопротивления сердце совершить какую-нибудь глупость.
Дорога до гаража заняла у меня рекордное время, хотя я был уверен, что сестра вот-вот нагонит меня. Отъезжая от дома Беллы я на секунду услышал, как мысленно Элис осыпает не слишком лестными выражениями четырехколесного проржавевшего динозавра. Тот плелся со скоростью черепахи, пыхтя и рыча как сельский трактор. Я улыбнулся, представив себе мою утонченную сестру в этой развалине. Она действительно слишком сильно меня любила. И ее терпение по отношению ко всему, что я наворотил в последние дни – лучшее тому подтверждение.
Хотя снимать со щитов ее желание заполучить Беллу в подруги тоже не стоило. Беспечность Элис тревожила меня – Белла все равно не смогла бы долго находиться на грани двух миров: своего и моего. Ее склонность притягивать к себе любую опасность вызывала во мне желание уберечь ее от той судьбы, которую так настойчиво пророчили ей видения Элис.
Она никогда не станет одной из нас.
Никто и никогда не лишит ее возможности прожить счастливую человеческую жизнь.
Никто и никогда не посмеет прикоснуться к ней с намерением причинить ей зло или отнять у нее право выбора.
И первым, кого мне нужно было победить в борьбе за Беллу, был монстр, живущий во мне. Монстр все еще не оставивший надежду плотоядно насладиться вкусом ее крови.
Сейчас я как никогда понимал, что был бессилен справиться со своей любовью к Белле. С каждым днем я погружался в это чувство все глубже и глубже, увязая в нем, запутываясь, задыхаясь от бессилия что-либо изменить. Я позволял этой любви опутывать меня все сильнее и крепче, уже не стараясь призывать на помощь здравый смысл. Каждый час, проведенный вдали от нее, каждая минута, когда я не слышал ее голос, казались мне бессмысленной тратой отпущенного нам времени, которое безжалостно крала у меня судьба. Дни, часы, минуты жизни Беллы, напоенные ее запахом, ее дыханием, ее движениями. Короткие, полные открытий, ночи, когда я сидел у изножья ее постели, и в тишине спальни час за часом умирал от восторга и боли всякий раз, когда она, плененная снами, шептала мое имя. Я помнил, как она произносит его, глядя на меня, и каждая клеточка моего тела дрожала от почти щенячьего восторга. Я хотел слышать ее голос каждый день. Видеть, как всякий раз при виде меня, широко распахиваются ее темные влажные глаза. Самовлюбленный безумец, когда-то я надеялся, что смогу пережить встречу с ними и забыть о них навсегда. Сегодня я уже твердо знал, что в тот день, когда их свет угаснет, я буду жаждать только одного - смерти.
Потому что Белла бесповоротно и навсегда стала моим миром.
Моей Вселенной.
Подлинным и единственным смыслом моего бесцельного существования на этой земле.
- Эдвард?
Я услышал мысленный зов Элис, и, очнувшись, обнаружил, что сижу на поваленном дереве посреди леса. Ветер шумел листвой деревьев, и я слышал каждый шорох – давно привычные моему слуху звуки незаметной для нормальных людей кипучей деятельностью. Лес буквально бурлил своей привычной жизнью. Меня давно перестал пугать этот шум – что вообще может напугать самого жесткого и сильного хищника на свете?
Пожалуй, только одно. Невольная любовь к тому, кто по своему предназначению должен был стать его пищей.
- Ты, я вижу, вполне насытился… - Элис легко спрыгнула с дерева и села рядом со мной. – Если не очень уверен, то стадо лосей, которое мы слышали, еще не успело уйти далеко…
- Нет, я думаю, что съеденного сейчас вполне достаточно, чтобы поддержать завтра мою силу воли. – Я ухмыльнулся, глядя на сестру. – Ты идешь на слишком большие жертвы ради меня. Я не лучшая компания для тебя в плане охоты. Тем более, ты не любишь надолго разлучаться с Джасом.
- В данном случае, он не меньше меня заинтересован в том, чтобы завтра у тебя день сложился хорошо во всех отношениях.
- Почему? – Я подпер лицо рукой, и устало взглянул на нее. – Он утомился от моего вечно плохого настроения и того, что я действую всем вам на нервы?
- Нет, - Элис беспечно взмахнула рукой. – Это его как раз волнует меньше всего – любой бы на твоем месте вел себя по меньшей мере не спокойно. Мы все поражаемся твоей выдержке и умению держать себя в руках.
- Кхм… - я опустил голову, как всегда ощущая неловкость от незаслуженных похвал. – Прошлой ночью моя выдержка не стоила и ломанного гроша. Я даже представить себе боюсь, что было бы, если бы мы сцепились с Джасом…
- Мы все были там. – Сестра коснулась моего плеча ласковым прикосновением. – Это была лишь минутная слабость с твоей стороны – ничего бы не случилось. Уж я бы это увидела, ты же знаешь…
- Ты видишь, как я взрываюсь, когда дело касается Беллы. Я не могу допустить, чтобы со стороны кого-либо из нас ей могла грозить хоть малейшая угроза.
- Мы все это понимаем! – в голосе Элис прозвучал настойчивый призыв к примирению. – Просто будь к нам более снисходителен – согласись, ты сам ведешь себя сейчас более чем беспечно. Ты встречаешься с живой девушкой, ты достаточно искренен с ней, чтобы поставить нас всех под удар, и ты явно не собираешься принимать в отношении нее какие-то кардинальные решения. И это ты, который всегда придерживался достаточно жестких правил и первый напоминал всем нам о здравом смысле. Согласись, все это не может не пугать Джаса и Розали. Я знаю, что мама с папой бесконечно тебе доверяют, и вряд ли потребуют от тебя какой-то… ммм, определенности, но тебе больше, чем всем нам известно, чем заканчиваются игры с правилами. Мы не хотим потерять тебя. А я, так же, как и ты, не хочу потерять Беллу.
Элис лукаво улыбнулась мне, и я увидел, как она многозначительно подняла бровь.
- Эдвард, она станет моей подругой, хочешь ты этого или нет.
Я устало покачал головой.
- Ох, Элис, я уже смирился с тем, что ты все делаешь по-своему. Вопреки всем моим просьбам.
У сестры вырвался короткий смешок.
- А чего ты хочешь добиться своими просьбами? Просто оттянуть неизбежное?
Я недоумевающее взглянул на нее.
- Что значит – неизбежное? Что ты имеешь в виду?
- Ты хочешь еще раз увидеть то, что я тебе показала тогда? Хочешь еще раз убедиться в том, что рано или поздно Белла станет одной из нас?
Я почувствовал, как непроизвольное рычание вырывается из моей груди.
- Элис, этого не будет! Во всяком случае, до тех пор, пока я жив!
- О, отлично! А в твоем уравнении учитываются желания самой Беллы?
- Элис, только не пытайся мне сказать, что Белла когда-либо захочет стать такой как мы!
- Эдвард, если ваши чувства взаимны, эта мысль придет ей в голову первой. Во всяком случае, это ваш единственный шанс навсегда остаться вместе, и будь я на ее месте, я бы сделала все от себя зависящее, чтобы этим шансом таки воспользоваться!
О таком варианте развития событий я не подумал.
- Спасибо, что предупредила. – С моих губ сорвалась усмешка. – Теперь я буду знать, чего мне реально стоит опасаться.
Элис тут же надула губы, как бывало всякий раз, когда я пытался уклониться от прямого ответа.
- Иногда ты бываешь просто невыносимым…
Мы замолчали.
Неужели Белла может когда-нибудь захотеть стать такой как я? Я воскресил в памяти ее образ из видения Элис. Белла, бледная как смерть, сильная, невыразимо прекрасная с тонкими алебастровыми руками. За обманчивой хрупкостью спрячется стальной каркас силы и ловкости хищницы. Блеск и шелковистость длинных каштановых кудрей приобретут невероятную притягательность. Нежный голос зазвенит серебристыми переливами. Обретя вампирскую сущность, все ее скрытые качества получат возможность полностью раскрыться – она станет еще прекраснее, чем сейчас. Ее красота сохранится для вечности.
И для меня.
Мне не нужно будет больше сходить с ума из-за ее безопасности. Бессмертие сделает ее неуязвимой и защитит от тех человеческих несчастий, которые дамокловым мечом нависали над ее жизнью. Но главное – я и мои родные перестанем представлять для нее смертельную угрозу. И я смогу… смогу прикасаться к ней. Смогу сделать ее своей во всех смыслах этого слова.
Именно в эту секунду я во всей полноте осознал, что в моей тяге к Белле присутствует чувство, не менее сильное, чем мой безусловный охотничий инстинкт. Чувство, которое и превратило мой голод в безумную жажду, сводящую меня с ума. Многократно усилив ее, сделав из меня безвольного, покорного раба. Даже сейчас я с трудом мог отделить это чувство от стремления насладиться вкусом ее крови.
Но оно было.
И не просто было – с каждым днем оно росло как необратимая лавина, сметающая все на своем пути.
Оно не подчинялось здравому смыслу. Оно смеялось над доводами моего рассудка.
Как горячая удушливая волна распространялось оно по моему телу, обжигая мою кожу, проникая в каждую клеточку, заставляя дрожать руки и превращая мои мысли в сумасшедший хаос.
Каждый раз, словно змея-искуситель оно подкрадывалось ко мне, дразня, искушая, увлекая надеждами и мечтами, весьма далекими от моего былого здравомыслия.
Я не верил, что такое когда-нибудь может произойти со мной. Те, кто рассказывали мне о этом, вызывали у меня снисходительную улыбку. Я раздражался и недоумевал, видя как Эммет и Розали сходили с ума друг по другу, месяцами не выходя из своей комнаты. Их взаимная страсть вызывала у меня недоумение – неужели невозможно думать о чем-то другом?.. Физическая сторона их отношений, которую мы все поначалу были вынуждены терпеть, напоминала ураган без малейшего шанса для окружающих жить нормальной жизнью. Оказаться вовлеченными в это было крайне мучительно. В один из дней я и Розали здорово повздорили, и со свойственной ей язвительностью, она объявила меня занудой и моралистом, не способным получать удовольствие от секса. Мол, другой бы на моем месте уже давно не стеснялся воспользоваться изобилием предложений…
Я знал, что я нравлюсь человеческим женщинам. Я видел, как вспыхивают на мгновение их глаза, когда они видели меня. Я слышал их мысли, оценивающие меня, мое тело, мое поведение. Это было заложено моей природой – быть притягательным для них. Их эротические фантазии на мой счет вызывали у меня в лучшем случае улыбку, в худшем – скуку. Иногда, чтобы чего-то добиться, я пользовался их слабостью и, изображая внимание, эгоистично и равнодушно играл с их чувствами, потакая и подавая надежду на несбыточное. Приближаясь к ним, я нередко бравировал своей аурой хищника - я видел, как беспомощно они поддавались на животный зов, который я вызывал в их телах. Их глаза заволакивались дымкой, дыхание учащалось, руки начинали дрожать, а мысли превращались в бессвязные трепетания и лепет. Их безумно влекла мечта оказаться в моей постели... Глупенькие бабочки, несчастные жертвы человеческих гормонов.
Я помнил, как Таня пыталась завладеть моим вниманием, пуская в ход мое же оружие. Меня забавляли ее мысли о моем совращении: я знал каждую ее уловку, бессовестно читая в ее мыслях ее бесчисленные воспоминания о сексуальных связях с другими мужчинами. В отличие от них, меня убить она не могла. Ее привлекала и раздражала моя безучастность, моя холодность, мое безразличие к ее чарам. До встречи со мной ей не приходилось сталкиваться с таким явным равнодушием. Ее аура не действовала на меня.
Я не чувствовал желания гордиться этим. Ощущая свою сексуальную привлекательность, я не видел в ней особого смысла, принимая ее лишь как еще одну сторону моего темного «я». Она не делала меня лучше – она лишь потакала моему эгоизму, позволяя легко достичь своей цели. Я не стремился использовать ее: доказав свою силу, для меня она раз и навсегда стала наглядной демонстрацией мерзости существа моей природы. Но я никогда не думал, что на этой земле есть существо, способное вызвать у меня животный отклик такой же разрушительной силы.
Не просто голод хищника, вызванный запахом человеческой крови.
Не просто романтическое увлечение и интерес к загадке недоступного мне сознания.
Впервые в моей жизни я встретил женщину, совершенно космическим образом соединившую в себе все, о чем я мог только мечтать.
Самое совершенное создание на земле.
Моя Белла.
Сладостная дрожь пробегала по моему телу, стоило мне представить, как я прикасаюсь к ней. Ее шелковистые вьющиеся волосы, рассыпанные по плечам, вызывали у меня страстное желание погрузить в них свое лицо. Я жаждал прикоснуться к ее губам, ощутить их нежный, бархатный вкус. Я готов был использовать все данные мне природой преимущества, чтобы привлечь Беллу, покорить и навсегда привязать к себе, отняв у всего остального мира.
Еще вчера я не смел позволить себе думать об этом. Но полыхающее во мне желание отодвинуло здравый смысл на второй план.
Сегодня в своих мечтах я был ненасытен.
Я не оставлю без внимания ни один кусочек ее тела. Каждый ее пальчик. Каждый ноготок. Ни один миллиметр ее кожи не избежит моего прикосновения. Медленно, словно растягивая драгоценное удовольствие. Я позволю своим рукам обнять ее стан, ощущая ее податливость и тепло. Мои плотоядные пальцы, словно по музыкальному инструменту, пробегутся по ее спине, даже сквозь ткань чувствуя трепет ответного желания. Пьянящая дрожь охватит тело, когда ее теплые и нежные губы впервые прижмутся к моим…
Как быстро она окажется без одежды? Пока я, обезумев от пожирающего меня нетерпения, не сорву с нее ее сам?..
Ее тонкая бархатистая кожа под моими губами…
Ни один кусочек ткани не мешает нашим обнаженным телам соприкасаться…
Она обовьет меня своими гибкими стройными ногами. Доверчиво и тихо открывая доступ в неизведанную и волшебную глубину.
Я буду ловить ее прерывистое дыхание своими губами…
- Эдвард!
Тонкий голос Элис ворвался в мое сознание, разбив на осколки фантазию, словно хрупкое стекло.
Мы все еще сидели на дереве. Лес, полный жизни и запахов, окружал нас со всех сторон.
Сестра сидела рядом, смотря на меня слегка смущенным взглядом.
Мне достаточно было обмена этими взглядами, чтобы понять, что мои мечты повлияли на мое будущее.
- Нет, Элис! – Я соскочил с дерева, стряхнув с себя остатки своих мыслей как сон. – Не стоит придавать этому хоть какое-то значение…
Сестра смотрела на меня как на маленького ребенка.
- Ты знаешь, - тихо произнесла она, - что рано или поздно это должно будет произойти… Если вы будете вместе.
Я сжал голову руками, опустив лицо.
- Господи, Элис… Она ведь так и не понимает до конца, что я из себя представляю. Она даже представить себе не может, чем она рискует, находясь рядом со мной. Неужели ты считаешь, я буду способен всем этим воспользоваться?
Элис закатила глаза.
- Эдвард, на мой взгляд, твоя склонность к самобичеванию иногда переходит всякие разумные границы. Почему ты так упорно продолжаешь отвергать все надежды на собственное счастье? Почему бы тебе просто не смириться с тем, что ты, наконец-то, нашел свою родную половинку? Почему ты не думаешь, что вы самой судьбой предназначены друг для друга?
Я собрался возразить ей и вдруг замер, ошеломленный.
- Элис… - я с испугом вглядывался в лицо сестры. – О какой судьбе ты говоришь? Ты хочешь сказать, что моя встреча с Беллой… была предопределена? Ты ее видела? И ты… ты заранее видела, чем закончится эта встреча?
Элис испытующе взглянула на меня, словно решая, говорить мне что-либо или не стоит. Наконец, она вздохнула, словно собираясь с силами, и тихо произнесла:
- Да, я знала, что она случится.
- И ты… ты ничего мне не сказала об этом?
Элис пожала плечами.
- Извини, но что бы это изменило? Ты бы сбежал от этой встречи, как от чумы! Даже сейчас, когда ты понимаешь, что физически не сможешь уйти от нее, ты все еще не оставляешь мыслей о бегстве!
- Ох, Элис…
- Эдвард, объясни мне, чего конкретно ты боишься? Ведь Белла готова ответить тебе взаимностью – все яснее ясного. Даже я вижу это в ее глазах!
Я сжал голову руками, ощущая, как неизбежность катастрофы накатывает на меня как непоправимое цунами.
- Элис… - я постарался собраться с мыслями, чтобы мои аргументы выглядели более весомыми. – Ты ведь не хуже меня знаешь, насколько мы можем быть привлекательны для людей. Какое влечение они испытывают к существами вроде нас с тобой, если мы задаемся целью сделать их своей добычей. – Последнее слово я выговорил с трудом, словно скрежеща зубами. – И то, что ты принимаешь со стороны Беллы за любовь или банальное проявление интереса ко мне – это всего лишь ее реакция на то, как сильно я хочу ее. Во всех смыслах этого слова. Элис… я никогда, никого не хотел так сильно, как Беллу Свон. Я даже не могу сравнить с чем-то те чувства, которые испытываю по отношению к ней. Я хочу, чтобы она навсегда принадлежала мне одному, и сейчас я готов на все, чтобы получить желаемое. И я не знаю, что останется от ее «привязанности», о которой ты мне говоришь, если исключить из игры мою притягательность хищника. Что будет, если однажды она взглянет на меня и поймет, что я из себя представляю на самом деле?
- Ох, опять он в свою «ду-ду» запел…
Я уловил в мыслях сестры нотки легкого раздражения.
- Извини, братец, но я не вижу поводов продолжать заниматься бессмысленным самобичеванием.
- Элис, ты не понимаешь! Любой парень ее возраста сможет дать ей гораздо больше, чем я – во всяком случае, он не будет каждую минуту бороться с мыслью о том, как вцепиться ей в горло!
- И это все, что тебя пугает? По-моему, с этим искушением ты прекрасно научился справляться!
- Не стоит так высоко оценивать мой самоконтроль…
- Эдвард… - в голосе Элис послышались нотки сомнения. – Ты не сможешь ее убить.
- Я слишком сильные эмоции и ощущения испытываю при мысли о возможности близости с Беллой. Я боюсь, что не смогу контролировать себя, свои желания… и убью ее.
Наконец, я поднял на Элис глаза, и увидел, как они потеплели от сочувствия и понимания. Выходит, мои страхи были не напрасны…
- Ты не представляешь, Элис… не представляешь, как я завидую любому сопливому мальчишке только за то, что он просто человек. Что он без всякого страха может подойти к Белле и обнять ее. Что он может легко позволить себе прикоснуться к ее губам, к ее коже... Дать ей то, что я при всей моей любви к ней, не могу ей дать без риска для ее жизни. Это сводит меня с ума. Ведь каждый из них имеет больше шансов заслужить ее любовь, чем я, и мне нечего будет противопоставить ему. Я навсегда так и останусь монстром, который не несет в ее жизнь ничего, кроме разрушений и опасности. И ты не представляешь, как я заранее всех их ненавижу… всех, кто возможно, рано или поздно попытается отнять ее у меня. Потому что каждый из них будет иметь на нее больше прав, чем такое ущербное чудовище как я. Только по той простой причине, что они – люди…
- Ну и что? – В легком, переливчатом голосе моей сестры вдруг зазвенели стальные нотки. – И что? Ты готов вот так без борьбы отдать ее какому-нибудь убогому Майку Ньютону? И готов день за днем наблюдать за тем, как он прикасается к Белле и бездумно наслаждается тем, что для тебя дороже всего на свете?
Майк Ньютон прикасается к Белле… От одной только мысли об этом меня затопила черная ярость. Я уже столько раз за прошедшее время мысленно обхватывал его пустую голову словно орех и расплющивал ее, едва сжав пальцы… Этому скользкому мелкому угрю не прожить и дня, если он только помыслит еще раз приблизиться к ней. Как впрочем, и всем остальным глупым мальчишкам, чьи фантазии простираются дальше, чем банальное «привет-как дела».
- Эдвард, ты должен дать вам обоим шанс… Шанс быть вместе.
Голос Элис звучал почти умоляюще. Но разве стоило умолять того, что и так готов был сдаться?
Горькая усмешка тронула мои губы.
- Ох, Элис… Я сам так сильно хочу этого, что вряд ли устою перед искушением отобрать ее у всего мира.
Я услышал ее смешок.
- Я думаю, что весь остальной мир как-нибудь это переживет.
Я взъерошил волосы, смущенно глядя на нее.
- Будем надеяться…
Элис подняла глаза к верхушкам деревьев – сквозь них уже начинал пробиваться свет зарождающегося утра.
- Пора…
Мы встали с дерева, и я на секунду замер, закрыв глаза и втягивая в себя напоенный утренней свежестью воздух.
День, которого я так долго ждал и так боялся, наконец, наступал.
- Я думаю, тебе лучше зайти домой и переодеться перед встречей.
Практичный голос Элис прервал мои мысли – она, как всегда, была права.
Меньше чем через десять минут мы уже поднимались по лестнице – каждый в свою комнату. Прежде чем пойти к себе, Элис повернулась и лукаво бросила мне:
- Думаю, бежевый свитер и джинсы тебе вполне подойдут. И не забудь под свитер надеть рубашку с коротким рукавом – будет очень тепло.
- Почему они?
Она с укором взглянула на меня.
- Можешь ты хотя бы в такой мелочи мне довериться?
- Если дело дойдет до того, что ты начнешь мне подбирать гардероб перед свиданием, я точно рано или поздно взбунтуюсь.
- Разве я когда-нибудь давала тебе плохие советы?
- Вспоминаешь былые заслуги? – я ласково поддел ее, признавая за ней право быть чуть ближе ко мне, чем все остальные.
- Нy…
Дверь в ее комнату открылась, и Джаспер нетерпеливо возник на пороге.
- Неужели вы во время охоты не успели наговориться?
Мы оба рассмеялись, и Элис впорхнула к себе.
Значит, рубашка, джинсы и бежевый свитер?
Мне уже не хватало терпения побыстрее очутиться у дома Свон, хотя я понимал, что приду слишком рано. Но дожидаться назначенного времени у себя я бы не смог – я слишком давно не видел Беллу.
Как она провела вчерашний вечер?
Думала ли о сегодняшнем свидании? И что думала?
Боялась или ждала?
Несмотря на ранний час, ее отец уже встал и явно был занят приготовлениями к отъезду. На кухне тихо звенела посуда. Чуть приглушенно журчала звуками какая-то радиостанция.
Я не смог удержаться, и забравшись на дерево, заглянул в окно ее спальни. Белла спала, укутавшись в одеяло как в кокон и обняв одной рукой подушку. В течение долгого времени, пока ее отец занимался сборами, я смотрел на ее безмятежное лицо, наслаждаясь мыслью, что сегодняшний день будет отдан только нам двоим.
Наконец, Чарли хлопнул входной дверью и, держа в руках удилища и сумку, двинулся к машине. Он явно очень любил рыбалку, и всем видам отдыха предпочитал именно ее. Мне на будущее нужно будет иметь это ввиду – тем более, если я так стремился стать бойфрендом его дочери. Бойфрендом… Интересно, готова ли Белла представить меня в таком качестве своему отцу?
Я услышал, как зашуршало ее одеяло, и поспешил спуститься с дерева – мне не хотелось бороться с искушением, наблюдая за тем, как она вылезает из постели и переодевается. Пока еще были вещи, справиться с которыми я был не готов.
Хлопнули дверцы шкафа, зашуршали вещи. Белла вприпрыжку спускалась на кухню, а я уже с трудом боролся с нетерпением постучать в ее дверь. Минуты текли медленно, но мне нужно было дать ей время поесть. Я искренне надеялся, что у нее хватило здравого смысла предупредить отца, с кем и куда она сегодня направляется…
На кухне послышался шум воды – Белла мыла посуду. Сколько я еще смогу ждать, теряя драгоценные минуты?
Белла снова поднялась наверх, и я понял, что окончательно потерял терпение. К черту вежливость – в конце концов, я могу подождать ее в прихожей. Но перед этим хотя бы увижу…
Через секунду я уже стучал в ее дверь.
Она сбежала вниз по лестнице быстрее, чем я мог надеяться.
Неужели Элис была права?
Неужели это действительно правда, и она спешит навстречу мне, потому что так же отчаянно как и я, хочет быть вместе?
Замок, с которым она боролась, чтобы открыть мне дверь, никак не хотел поддаваться. В какую-то долю секунды я бы готов выбить эту дурацкое препятствие.
Белла, Белла…
Наконец, дверь распахнулась.
Ее запах опалил мои легкие раньше, чем я увидел ее, и в мгновение ока монстр внутри меня изготовился к прыжку. Кажется, никогда еще она не пахла более соблазнительно и сладко. Ее аромат волнами заполнил мои легкие, проникая в каждую клеточку моего тела, сотрясая, мучая, лишая разума. Мои зубы сжались, и от предвкушения коснуться ее кожи, рот обильно наполнила ядовитая слюна. Ее кровь, будто дурманящий наркотик, звала меня настойчивее, чем любая сладкоголосая сирена. Сейчас мы были одни у нее дома, и мне стоило лишь протянуть руку – я сполна бы насладился желаемым...
Додумать эту мысль до конца я не успел – наши взгляды встретились
Она смотрела на меня так, как будто я был самым долгожданным человеком в ее жизни. Доверчиво, искренне, без малейшего намека на страх. Так же, как это было в Порт-Анжелесе, когда я буквально вырвал ее из рук ублюдков, жаждущих надругаться над ней. Тогда я спас ее. А кто сейчас спасет ее от самого меня?
Ох, Белла, Белла…
Она так неловко переминалась на пороге с ноги на ногу, глядя на мое мрачное выражение лица, что мне захотелось рассмеяться. Мое счастье, что я могу не сомневаться в ее искренности – все ее страхи и сомнения ясно читались по ее глазам.
- Доброе утро!
Я жадно оглядел ее с головы до ног, словно запечатлевая в сознании ее образ. И только тут заметил, что на ней одето.
Бежевый свитер и джинсы.
То же самое, что посоветовала мне утром одеть Элис.
Ох, сестренка, ну и шуточки у тебя!
Мы были похожи друг на друга, как близнецы.
Увидев смешливый блеск в моих глаза, Белла с испугом глядела себя, и я увидел, как вытянулось от обиды ее лицо.
- Что-то не так? – Она нервно окинула себя взглядом, будто выискивая несуществующие недостатки.
- Мы – два сапога пара! – я примирительно развел руками, обращая ее внимание на то, что одето на мне.
Она улыбнулась мне в ответ, но в ее глазах мелькнуло нечто похожее на смущение и грусть. Возможно, ей наше сходство пришлось не очень по вкусу…
Пока Белла закрывала дверь в дом, я подошел к ее машине. Да уж, это была плохая идея – согласиться ехать на пикапе. Еще вчера вечером я подсмеивался над Элис, чертыхавшейся последними словами, сидя за рулем этой развалины. Сегодня мне приходилось расплачиваться за свою заносчивость.
Я увидел, как нахохлилась Белла, заметив мое отношение к ее машине. Видимо, я всем своим видом демонстрировал полное презрение к этой ржавой развалюшке, поэтому она нарочито громко напомнила мне о нашей договоренности.
- Мы обо всем договорились! – Дверь пассажирского сиденья распахнулась, и мне ничего не оставалось, как влезть в ее пикап. Нет, при первой же удобной возможности я уговорю Беллу сменить этот ужас на что-то более приемлемое. Например, на маленькую серебристую ауди-купе…
- Куда едем? – Она завела мотор, всем своим видом демонстрируя готовность к поездке.
Если бы мы ехали в моей машине, ее беспечность по отношению к собственной безопасности не пугала бы меня так сильно. Но только не за рулем этого ржавого кошмара…
- Сначала пристегнись, а то мне уже страшно! – поддел я, делая ставку на ее упрямство и детскую обидчивость.
Надувшись, она пристегнула ремень безопасности и снова взглянула на меня:
- Так куда мы едем?
- Шоссе номер сто один на север, - безапелляционным тоном произнес я.
Прошло уже 15 минут с тех пор, как пикап тронулся с места, а мы до сих пор так и не выехали из города.
- Думаешь, мы засветло выберемся из Форкса? - как я не старался, я не смог скрыть презрение в моем голосе.
Естественно, она обиделась и бросилась защищать свою машину.
- Этот пикап в дедушки годится твоему «вольво»! Прояви немного уважения!
К этой ржавой развалине? Нет, я, конечно, уважаю старость, но только не в гараже! Да ей самое место на помойке! Надеюсь, мне в самое ближайшее время удастся уговорить Беллу пересесть на другую, более удобную и комфортную машину…
Наконец, мы выехали за черту города.
- Шоссе номер сто десять – первый поворот направо. – Боже, сколько мы из-за этой рыжей черепахи на четырех колесах потеряем времени… – А теперь вперед, пока не кончится дорога!
Белла свернула на нужную нам трассу, и взглянула на меня:
- А что потом?
Ну, наконец-то она поинтересовалась, что ее ждет!
- Пойдем пешком!
Белла с испугом уставилась на меня.
- Пешком?
Боже, неужели в ней проснулся здравый смысл, и она поняла, с кем рядом она находится, и в какую историю ввязалась, согласившись на эту встречу?
- Какие-то возражения?
Если она действительно испугалась, я был готов в ту же секунду прекратить наше путешествие и вернуть ее домой. Все что угодно, лишь бы она не боялась меня.
- Нет!
Я посмотрел на нее, пытаясь понять причину ее упрямства, и только тут заметил, что она смотрит на свою обувь. Ах, вот в чем дело… Она боялась, что не сможет долго ходить по лесу!
- Не бойся, это же всего пять миль, а время у нас есть…
Но вопреки моим ожиданиям ее лицо еще больше омрачилось, и я почувствовал, как она сжалась. Сжалась от страха.
Я ощущал этот страх так остро, что был готов в эту же минуту предложить ей развернуть машину. Она боялась меня. Возможно, раньше это удавалось ей скрывать, но сейчас, когда она оказалась наедине со мной без малейшей защиты, здравый смысл в ней все-таки возобладал.
Если она боится меня, мы вернемся в Форкс. Сейчас же. Ей нужно только сказать мне об этом.
- О чем ты думаешь? – я смотрел на нее, не отрывая взгляда.
- Пытаюсь представить, куда мы едем.
В ее голосе не прозвучало ничего, кроме любопытства.
Ну конечно, я ведь не сказал ей, куда мы отправляемся. На ее месте, меня бы тоже очень интересовал этот вопрос.
- В одно место, где я люблю бывать в ясную погоду.
Это была поляна, которую я случайно обнаружил во время охоты несколько лет назад. Дивное уединенное место, где никто не смог бы нам помешать. В видении Элис эта поляна была залита солнцем. Там я смогу открыть Белле еще один секрет обо мне. Возможно тогда она поймет, насколько сильно я и мне подобные отличаемся от обычных людей. Солнце всегда заставляло меня помнить, кем я на самом деле являюсь – и все внутри меня сжималось от страха при мысли, как Белла воспримет то, что ей предстоит увидеть.
Я взглянул на медленно тающие на небе облака, и краем глаза увидел, что Белла также смотрит на небо.
- По словам Чарли, сегодня должно быть тепло, - тихо произнесла она.
Меня затопила волна облегчения. Она все-таки сказала отцу, куда едет. Она все-таки послушалась меня!
- Ты сказала отцу, куда собираешься? – я все еще не мог поверить в ее здравомыслие.
- Нет. – Она опустила глаза.
Ну еще бы, разумеется! Белла была бы не Беллой, если бы хоть на секунду задумалась о своей безопасности!
- А Джессика думает, что мы вместе поехали в Сиэтл? – я все еще цеплялся за последнюю слабую надежду.
- Нет, я сказала, что ты передумал. – Ее голос был полон наивной беспечности.
Она издевается надо мной, да? Нельзя же до такой степени быть неблагоразумной!
- Значит, о том, что ты со мной, никто не знает? – я с трудом сдержал раздражение в своем голосе.
- Ну… - она снова смотрела на меня глазами доверчивого ребенка, - думаю, ты рассказал Элис?
Все ясно. Я был обречен. О том, что она со мной, никто ничего не знал. Никакой страховки у меня не было. Никакого повода для того, чтобы вернуть ее живой отцу. Если что-то пойдет не так, никто не узнает, куда она исчезла, и кто видел ее последним.
Прекрасно.
Идеальная ситуация для такого убийцы, как я.
- Спасибо за понимание! – тихо выдавил я из себя.
Значит, помощи мне ждать неоткуда. Да уж…
Никакой страховки.
Никаких защитных барьеров.
И в довершении моей гибели – ее безоговорочное и абсолютное доверие ко мне.
- Ты же говорил, что у тебя могут быть неприятности из-за того, что нас часто видят вместе. – Она смотрела на меня как нашкодивший ребенок, не понимая, за что на него сердятся.
Я понимал, что мне не за что на нее сердится. Что будь на моем месте любой другой парень, ни о каких «мерах безопасности» и речи бы не было. Что ее поведение, в отличие от моего, скорее выглядело как нормальное. Но применительно к нам, ее поступки делали задачу, стоявшую передо мной, абсолютно невыполнимой. Она совершенно не желала мне помогать. И я безотчетно сердился на нее за это.
- Значит, тебя беспокоит, что у меня могут быть неприятности, если ты не вернешься домой? - я вложил в свои слова как можно больше язвительности.
Белла кивнула, продолжая вести машину.
- Ну конечно! – Я не удержался от того, чтобы не произнести это вслух. – Именно для этого ты ничего никому не сказала о том, куда и с кем едешь. Устроив тем самым прекрасный завтрак для сгорающего от желания вампира на свежем воздухе. Великолепно!
Только к концу фразы я понял, что она может меня расслышать. Однако, судя по ее реакции (точнее по полному ее отсутствию), она ничего не смогла разобрать.
Мне нужно было успокоиться и перестать злиться.
Именно на это стоило потратить остаток пути.
Мы ехали еще минут 20, пока, наконец, Белла не припарковалась около тропинки, которую я указал. На улице заметно потеплело, и у меня не было повода демонстративно соотносить свою одежду с погодой. Разглядывая кромку леса и оценивая путь, который нам придется пройти, я слышал, как Белла последовала моему примеру и тоже стянула с себя свитер. Мне очень хотелось повернуться и посмотреть на то, как она снимает его, но я вовремя одернул себя. Не стоило ее смущать своими нескромными взглядами.
- Нам сюда. – Я указал рукой на нужное направление.
- По тропинке? – с надеждой спросила Белла.
Она все еще беспокоилась, сможет ли она преодолеть весь путь пешком. Ей не стоило волноваться об этом – если она устанет, я легко смогу донести ее на руках.
- Я сказал, что в конце дороги тропинка, а вовсе не то, что мы по ней пойдем.
Я услышал в ее голосе настоящую панику.
- Как же без тропинки?
Она действительно боялась, что заблудится в лесу? Боялась сильнее, чем идти в этот лес со мной? Я покачал головой и повернулся к ней.
- Со мной не потеряешься, - я с трудом сдержал смех в надежде успокоить ее и замер, поймав ее взгляд.
Ее глаза расширились, глядя на меня. Как будто я вдруг сделал нечто, что ее сильно напугало. Темно-шоколадный взгляд скользил по моему лицу и телу настороженно и расстроено – словно я в чем-то не оправдал ожиданий. Я следил за каждым ее движением, пытаясь уловить, о чем она думала.
Ей что-то не понравилось? Я ее разочаровал? Или все-таки поняла кто перед ней…
Наконец, я решился прервать затянувшееся неловкое молчание и выяснить в чем дело.
- Хочешь вернуться домой? – мягко спросил я.
Она должна знать, что в любой момент может отказаться от своих намерений. Я не мог позволить ни себе, ни кому бы то ни было принуждать ее к чему-то. У нее всегда должен быть выбор. Должен оставаться шанс передумать.
Все еще не отрывая от меня взгляда, Белла подошла чуть ближе и глухо произнесла:
- Нет.
- Тогда что случилось?
Я смотрел на нее очень внимательно, стараясь уловить малейшее колебание в ее настроении или нежелание продолжать путь. Я готов был вернуть ее домой в любую минуту.
Наконец, Белла со вздохом произнесла:
- Я - человек неспортивный, хожу медленно. Тебе придется быть терпеливым.
Я улыбнулся. Я готов был всю дорогу пронести ее на руках, если бы она мне это позволила.
- Что же, приложу все усилия.
Все еще видя ее нерешительность, я вновь сделал попытку ее успокоить.
- Не волнуйся, домой я тебя отвезу.
Ее губы слегка надулись от обиды, и она решительно двинулась к лесу.
- Если хочешь, чтобы до захода солнца я прошла по этим джунглям пять миль, то стартовать лучше прямо сейчас!
Мы двигались предельно медленно, и я боялся выпускать Беллу из вида, опасаясь, что она споткнется или ударится обо что-то. Нередко я ловил на себе все тот же ее взгляд, настороженный и расстроенный, теряясь в догадках, что в моем виде так ее огорчило. Я видел, с каким страхом оглядывается она вокруг, опасаясь что мы заблудимся. Чтобы отвлечь ее от мыслей об этом, я начал задавать ей те вопросы, которые не успел задать за два последних дня. Как она проводила дни рождения, какие подарки ей больше всего запомнились, были ли у нее домашние животные…
Она мужественно шла рядом со мной, лишь изредка прибегая к моей помощи, если нужно было преодолеть препятствие в виде поваленного дерева или глубокого оврага. Я видел, как постепенно отступает ее страх, глаза начали оживленно блестеть и мрачное настроение рассеивалось. Наш путь приближался к концу – я видел просвет среди деревьев, указывающий на то, что поляна близко.
- Уже пришли? – спросила Белла запыхавшимся тоном.
- Почти, - я улыбнулся ей, гордясь ее смелостью и терпением. – Видишь просвет среди деревьев?
Она, прищурившись, устремила взгляд туда, куда указывала моя рука.
- Где?
Я не сразу сообразил, что вряд ли ее зрение отличается такой же зоркостью и четкостью, как мое.
- Ну, для твоих глаз, наверное, еще рано. – Я не смог удержаться от легкой подколки.
Белла терпеливо вздохнула, взглянув на меня с улыбкой.
- Пора к окулисту – тихо пробормотала она.
Я улыбнулся и безмолвно обругал себя за невнимательность.
Мы все так же медленно двинулись дальше.
Теперь я позволил себе идти впереди, показывая ей дорогу. С каждой секундой приближаясь к поляне, я понимал, что решающий разговор близок. Сейчас пути назад у меня уже не будет, и Белле придется столкнуться с тем, что я в действительности представляю из себя.
Как она это воспримет?
Выдержит ли ее чувство то, что она увидит?
До сегодняшнего дня все ее представления обо мне скорее напоминали восхищение сказочным героем, чем реальное представление о том, кем я являюсь на самом деле.
Теперь уже было невозможно оттягивать неизбежное, и липкий, холодный страх наполнил каждую клеточку моего тела.
Когда мы выйдем на эту поляну, я сложу к ее ногам все, чем в реальности обладал. Между нами не останется никаких тайн. Я не смогу лгать, не смогу притворяться – Белла была достойна лучшего. Она должна была знать обо мне все. Но готова ли была она принять эту правду?
Что, если это оттолкнет ее и она осознает, что потеряет, связавшись со мной? Смогу ли я выдержать ее отказ? Вынесет ли мое сердце ее равнодушный взгляд, ее холодность?
Всего этого я не знал.
Я видел, как завороженно она разглядывает переливающуюся под солнечным светом листву и тихонько отошел, обойдя поляну с левой стороны. Здесь папоротник был особенно густым, не позволяя солнечным лучам достигнуть земли. Позволяя мне оставаться в тени.
Сейчас я должен был найти в себе силы выйти из этой тени на солнечный свет, сметя таким образом, последний защитный барьер, отделявший меня и Беллу друг от друга. Я видел, как она ищет меня глазами, и найдя, наконец, не отрывала от меня взгляда.
Если бы у меня было сердце, сейчас оно бы разорвалось от безысходности и боли.
Я не знал, о чем она думает, смотря на меня.
Но обратного пути у меня уже не было.
Я глубоко вздохнул и, расстегнув до пояса рубашку, сделал первый шаг на залитую солнцем поляну.